Аннотация
Статья посвящена характеристикам работы гештальт-терапевтов в формате «Работа с внутренней феноменологией» и «Работа на границе контакта». Приведена структура гештальт-сессии. Проанализированы понятия «стратегия», «тактика» и «фокусировка» в применении к терапевтическому процессу.
Ключевые слова: гештальт-терапия, стратегия работы гештальт-терапевта, работа с внутренней феноменологией, работа на границе контакта, фокусировка
В последнее время наблюдается определенная редукция многогранной и разнонаправленной работы гештальт-терапевта к нескольким узнаваемым штампам-стереотипам, что ведет к обеднению поля гештальта и снижению качества работы специалистов. Одним из ярких феноменов такой стереотипизации является достаточно быстрый, преждевременный «выход» гештальт-терапевта на «границу контакта»[1] без учета ряда феноменов, проявляющихся в этом контакте. Поэтому в данной статье я попытаюсь проанализировать понятие «стратегия работы гештальт-терапевта» и обсудить различные его практические приложения с учетом как собственной «заряженности» данной темой, так и пониманием сложности затрагиваемой проблемы.
Начнем с небольшого экскурса в историю. Известно, что Зигмунд Фрейд любил военные метафоры. Именно с его легкой руки мы используем такие понятия, как «интервенция», «защитные механизмы», «сопротивление» и др. Если попробовать выстроить ассоциативные ряды, то очевидным становится не только поддерживающая и заботливая часть любой терапии, но и достаточно агрессивная, связанная с интенсивным внедрением терапевта во внутренний мир клиента.
Что же такое «стратегия»? Приведем цитату из Википедии:«Стратегия– наука о войне, общий, недетализированный план военной деятельности, охватывающий длительный период времени, способ достижения сложной цели, позднее – вообще какой-либо деятельности человека.
Стратегия как способ действий становится необходимой в ситуации, когда для прямого достижения основной цели недостаточно наличных ресурсов. Задачей стратегии является эффективное использование наличных ресурсов для достижения основной цели» [3].
Итак, термин «стратегия» тоже имеет военные корни. Ранее мы уже неоднократно писали, как используемый язык определяет сознание, и как использование военных метафор наводит на мысли о психотерапии как борьбе, схватке, войне. Случайность? Вряд ли… На интенсиве «Искусство быть с Другим» 2013 года мы долго обсуждали использование участниками такого рода метафор, например: «клиент меня мочит»; «я на него наехала»; «я ее построил»; «она мне вынесла мозг» и т.п. Мы говорили о том, как язык создает субъективную реальность, в которой создателю потом предстоит жить. Крылатая латинская фраза «Nomen est omen» (имя есть знак) – вообще про то, что и как мы называем. «Как вы лодку назовете, так она и поплывет» - как пели герои известного мультфильма. Именно поэтому так важно помнить о жанрово-стилевой неспецифичности речи хорошего гештальт-терапевта.
Однако вернемся к гештальт-терапии. На сайте Московского Гештальт Института в программе подготовки гештальт-терапевтов раздел 3 – «Творческие методы гештальт-терапии» – содержит тему «Работа с внутренней феноменологией клиента», а раздел 5 – «Философия гештальт-подхода и методология практики» включает тему «Работа на границе контакта» [2]. В то же время стандарт 2008 года выглядел немного по-иному: раздел 5 начинался так: «Методология практики: основные стратегии работы гештальт-терапевта. Работа с внутренней феноменологией клиента. Работа на границе контакта».
Интересно, что последняя программа отражает существующую реальность. В чем же она проявляется? В том, что работа с внутренней феноменологией зачастую относится к разделу «творческих методов», а работа на границе контакта – к методологии практики.
Попробую описать то, что, как я думаю, стало модой, поветрием и выхолащивает суть гештальт-терапии. Это – несвоевременное использование «выхода на границу-контакт».
Очевидно, что в нашей жизни у всего есть начало и конец. У терапевтической сессии – тоже. Первый этап гештальт-сессии – ориентировка. Задачи гештальт-терапевта:
- установить контакт с клиентом;
- выявить, что произошло: какая проблема /сложность привела его к гештальт-терапевту, как давно она существует, кто еще в нее вовлечен, пытался ли клиент решить ее раньше и каким образом;
- прояснить запрос клиента и др.
По сути, на этой фазе терапевт работает с феноменами клиента – с его представлениями, его картиной происходящего, его чувствами и переживаниями, ожиданиями по поводу терапии. Пока терапевт не прояснил, куда двигаться, он внимательно наблюдает, слушает, чувствует, расспрашивает. Иногда эта фаза длится несколько встреч, иногда – буквально минуты. Но она – начало работы, тот краеугольный камень, который кладется в основание храма… Без прохождения этой фазы гештальт-терапевт рискует оказаться в плену своих проекций, идей и фантазий безотносительно к потребностям и чувствам клиента, а также собственно к процессу взаимодействия между ними.
Второй этап гештальт-сессии – гештальт-эксперимент. Используя запрос клиента, собственные реакции, знания, навыки, терапевт сопровождает клиента на пути, где может встретиться что-то новое – забытая история, неожиданное осознавание, необычная идея… На этом этапе клиент может убедиться в чем-то важном для него, понять, отпустить, принять, захотеть… Более подробно опыт гештальт-экспериментов в группе описаны мною ранее.
И последний, третий этап – ассимиляция, освоение нового, переход к использованию этого опыта в жизни.
Так вот: сессии, клиенты и контакт бывают очень разными. Иногда клиент настолько погружен в себя, настолько озабочен произошедшим, настолько встревожен, что не способен заметить Другого. И тогда интервенции типа:
- я чувствую к тебе…
- замечаешь ли ты, что я…
- кому ты все это рассказываешь…
- ты мне кажешься… и т.п.
могут быть просто разрушительными для контакта.
В этот момент терапевт встречается с феноменами, предъявляемыми клиентом – его чувственным опытом, его болью и тревогой, его окружением, отношениями, идеями… Прежде чем чинить машину, хорошо бы понять как она устроена – именно поэтому важна феноменологическая диагностика. Она может быть как реалистичной и построенной на прямых и ясных вопросах, так и метафорической, образной, чувственной. Важная задача терапевта – попасть «в поле» клиента, «увидеть» его ситуацию с минимальным числом искажений, услышать его историю.
Приведем пример супервизируемой работы.
К. Я хочу поговорить с тобой о моей внешности…
Т. (перебивая). Со мной?
К. (обескуражено). Ну да…
Т. И что ты хочешь сказать мне о себе?
К. (после паузы). Я себе не нравлюсь… Еще со школы… Я всегда думала, что я – некрасивая…
Т. (перебивая). А ты замечаешь, что я – мужчина?
К (испуганно). Да…
Т. Попробуй адресовать свой текст лично мне. У меня создается впечатление, что ты меня не замечаешь…
Это – самое начало сессии. В ней гештальт-терапевт (слава Богу, начинающий): неуважителен, нечувствителен к неловкости клиентки и просто агрессивен. В течение 40 последующих минут клиентка пыталась донести до него простую историю: она понравилась парню, он за ней ухаживает, но она не уверена в себе, в своей внешности и очень тревожится… Терапевт постоянно перебивал ее и, простите, грубо нарушал границы – не только этические, но и человеческие. Хотя терапевту с его переживаниями и идеями там пока не было места – там было много феноменов самой клиентки, которые, к сожалению, ей так и не удалось выразить, разместить и обсудить с терапевтом.
Именно из-за таких горе-работ я задумалась – может, слово «стратегия» - не самое удачное в этом контексте? Стратегию выстраивают, когда:
- терапевту более-менее ясно, с чем пришел клиент;
- обсуждена цель (динамичная, изменяющаяся, но «здесь-и-теперь» важная для клиента);
- установлен достаточно хороший контакт.
Но сама стратегия «работы с внутренней феноменологией» или «работы на границе-контакт» - лишь разные способы достижения разных целей. Интересно, что в гештальт-терапии используется термин стратегия, но позабыт термин «тактика». Снова обратимся к Википедии: «Тактика является инструментом реализации стратегии и подчинена основной цели стратегии. Стратегия достигает основной цели через решение промежуточных тактических задач…» [3]. Гештальт-терапевт (как и специалист любой помогающей профессии) учится много лет в программах, а потом – всю оставшуюся жизнь тому, как именно решать практические задачи месте с клиентом. Это техники и микротехники, это оттачивание своего self как главного инструмента терапии, это чтение профессиональной и художественной литературы, это дружба и любовь… Мы учимся этому ежесекундно, и было бы очень высокомерным утверждать, что я, как специалист, могу разработать стратегию правильной терапии…
Лично мне ближе более нейтральное, но очень емкое понятие «фокусировки».
Гештальт-терапевт в своей работе может фокусироваться на разных аспектах терапевтической сессии:
- на феноменах клиента;
- на собственных феноменах;
- на феноменах контакта, возникающих в результате взаимодействия «здесь-и-сейчас».
Если использовать идеи системно-аналитического гештальта, то очевидно, что любой возникающий феномен является системным явлением и появился в результате контакта именно этого терапевта с именно этим клиентом. Это – очевидный, не требующий доказательств факт для любого человека, использующего в работе принцип системности. Однако, помимо методологической, существует еще и методическая часть в подготовке гештальт-терапевта. А там нужно «дробить» реальность на взаимосвязанные элементы для удобства их анализа, при этом удерживая идеи холизма и взаимосвязанности.
Трудно? Возможно, но мы так устроены. Чтобы интроецировать (усвоить) идею, мы должны ее разжевать, привести к удобоваримой форме. И тогда стратегия работы с внутренней феноменологией клиента может быть описана как помещение в фокус внимания гештальт-терапевта:
- чувств клиента;
- мыслей клиента;
- опыта клиента;
- представлений клиента о Других и отношений с ними и т.д.
Работа на границе контакта также может быть описана как фокус:
- на гештальт-терапевте – его чувствах, мыслях, реакциях, прошлом опыте, используемых технических приемах и др.;
- на контакте «здесь-и-сейчас», то есть рефлексии происходящего между гештальт-терапевтом и клиентом;
- на ответных реакциях клиента и др.
Более подробно фокус на терапевте описан ранее как «техника самораскрытия» [1].
Нарциссические попытки терапевта быть больше, чем весь мир и опыт клиента, игнорирование его актуальных потребностей под детским лозунгом «Я позаботился о себе» зачастую приводят к разочарованию в гештальт-терапии в целом.
Гештальт-терапия – динамичное и интенсивно развивающееся направление. «Перегибы», происходящие вследствие фокусировки гештальт-терапевтов лишь на отдельных аспектах терапевтического процесса, являются скорее болезнью роста, как «бум-бум терапия», от которой пришлось избавляться несколько лет. В гештальт-терапии много ресурсов, и лишь опора на целостность – терапевта, клиента, контакта – позволяет нам свободно двигаться в терапевтическом поле, опираясь равно на знания, чувства, интуицию, и помогать этому Миру в целом стать немного лучше.
Annotation
Article is dedicated to characteristics of work of gestalt-therapists as "Work with Internal Phenomenology" and "Work on Contact Border". The gestalt session structure is given. The concepts "strategy", "tactics" and "focusing" of application to therapeutic process are analysed.
Keywords: gestalt therapy, strategy of work of the gestalt therapist, work with internal phenomenology, work on contact border, focusing
Примечания
[1] «Работа с внутренней феноменологией» и «Работа на границе контакта» - два основных способа работы гештальт-терапевта. «Работа на границе контакта» предполагает, что терапевт делится с клиентом актуальными чувствами, идеями, переживаниями, впечатлениями относительно их взаимодействия «здесь-и-сейчас» или в прошлом. В качестве технического приема используются «Я-высказывания» терапевта.
- Олифирович, Н.И. Психологическая помощь студенческой молодежи: системно-аналитический подход: монография/ Н.И. Олифирович. – Минск: БГПУ, 2012. – 224 с.
- Подготовка. Структура подготовки в МГИ: базовый курс / Сайт Московского Гештальт Института
- Стратегия / Википедия