Материал подготовлен на основе работы, проведённой в рамках программы психологической реабилитации семей с детьми, перенесшими онкологическое заболевание, на базе санатория «Русское поле» Минздравсоцразвития России.

Онкологическое заболевание ребенка – серьезное испытание не только для него самого, но и для всей его семьи. Заболевшего ребенка и его семью сопровождает множество трудностей, причем не только в периоды постановки диагноза и лечения, но и после его завершения, в случаях выздоровления [7]. Выход в ремиссию является достаточно сложным периодом в жизни ребенка, т.к. он испытывает страдания в связи с теми изменениями, которые привнесла в его жизнь болезнь, и требуется немало времени и усилий, чтобы принять их [17]. Болезнь, включаясь в социальную ситуацию развития, меняет условия протекания многих видов деятельности, что может привести к появлению отдельных психологических последствий, существенно влияющих на протекание естественных кризисов взросления и становление личности даже в отдаленном периоде после окончания лечения [13].

Несомненно, что онтогенез ребенка, перенесшего онкологическое заболевание, зависит от многих факторов: психологические проблемы самого ребёнка; психологические проблемы его родителей; социальная среда, в которой находится ребёнок; протекание процесса реабилитации.

Основной ресурс детского развития заключен в ближайшем окружении, а именно - в семье. От родителей, в первую очередь, ребенок должен получать поддержку, представление о самом себе, набор стратегий адаптивного поведения. Но психореабилитационные мероприятия, как правило, направлены исключительно на детей, перенесших заболевание, что, учитывая вышесказанное, является недостаточным.

В связи с этим одним из важных направлений является психологическая реабилитация семей онкологических больных. Цель психологической реабилитации на этапе ремиссии - помочь ребёнку и его родителям адаптироваться к новым условиям жизни, социальному пространству, от которого они за время лечения, в связи с длительностью пребывания в стационаре и ограничительным режимом после него отвыкают. Также важно помочь им справиться с последствиями проявления психологических травм, полученных на этапе лечения.

Возникает вопрос: почему одни семьи имеют возможность адаптироваться к изменившимся условиям жизни, принять их и способствовать нормальной социализации детей, а другие, несмотря на благоприятный медицинский прогноз, остаются годами в ситуации болезни, находясь в изоляции от общества и в постоянной тревоге? Очевидно, в одних семьях есть ресурс для адаптации и движения вперед, а в других полученная травма ломает механизмы адаптации.

Построение реабилитационной работы должно базироваться на необходимости совмещения медицинской стратегии лечения с осуществлением стратегии психолого-социальной реабилитации ребенка и его семьи на всех этапах специализированной помощи [11, 20].

Для понимания того, какими могут быть методы психологической работы и на что они должны быть направлены, необходимо выделить круг проблем, с которыми сталкиваются такие семьи. Психологические проблемы в семьях детей с онкологическими заболеваниями во многом универсальны. Но наличие в каждой семье собственной истории, способов коммуникации, сформированных паттернов поведения, несомненно, заставляет говорить об индивидуальном подходе в работе с каждой семьей.

Тем не менее, при работе в рамках программы психологической реабилитации на базе санатория "Русское поле" выделены группы проблем, с которыми сталкиваются семьи, перенесшие онкозаболевание у ребенка.

1. Информирование детей о характере их заболевания

Этот вопрос актуален и на стадии лечения, и в период ремиссии. Заболевание ребёнка вызывает сильные переживания родителей. Желание уберечь от подобных переживаний детей, заставляют мам и пап скрывать информацию о заболевании. Кроме того, наличие в обществе мифологии вокруг заболевания создает представление о нем как о подлежащем сокрытию. Наличие подобной тайны увеличивает эмоциональную дистанцию между родителями и ребенком, способствует нарастанию напряженности в отношениях. Часто собственный страх не дает родителям быть откровенными, хотя дети вполне способны адекватно реагировать на подобную информацию. Также знание об особенностях перенесенного заболевания, мерах предосторожности необходимо подрастающим детям. Это позволяет им более самостоятельно заботиться о себе, нести ответственность за свое здоровье, что помогает их сепарации в подростковом периоде.

2. Соблюдение ограничительного режима для ребенка

После тяжелого длительного курса лечения и выхода в ремиссию родители испытывают тревогу по поводу повторного возникновения у ребёнка онкологических симптомов и рецидива. Накладываемые ограничения особенно жестки в первые 5 лет ремиссии. В связи со сниженным иммунитетом рекомендуется избегать инфекций, а, следовательно, и широкого общения со сверстниками, травм, переутомления, перегрева на солнце; необходим особый подход к диете. Перенесенные испытания вселяют стойкую тревогу в родителей, заставляя их перестраховываться и не снимать ограничения даже после длительного срока ремиссии. Но естественный процесс развития детского организма требует разнообразия и вызывает противодействие к ограничениям, создавая напряжения в отношениях между ребёнком и родителями.Кроме того, это затрудняет восстановление социализации ребенка, возвращение его в школу, в детский коллектив, ограничивает даже разрешенную врачами деятельность.

3. Отставание в психическом развитии

Во время консультаций часто звучала жалоба на снижение внимания, на проблемы с памятью у детей, особенно у только что вернувшихся в школу после домашнего обучения. Замечено также, что после продолжительного домашнего обучения дети временно утрачивают способность концентрироваться в условиях класса. Таким образом, проблемы с вниманием и памятью пересекаются с проблемами адаптации к школе [2]. 
Как правило, это связано с периодом лечения, когда актуальным является вопрос сохранения жизни и здоровья. Организм ребёнка находится под сильным воздействием разнообразных лекарств, которые нарушают естественный и последовательный ход развития всего организма. Химиотерапия, облучение, безусловно, оказывают влияние на многочисленные структуры. Происходит затормаживание как в физическом, так и в психическом развитии ребёнка. Но по мере выздоровления и адаптации детского организма, достигается компенсация в развитии, которая может различаться по времени протекания у каждого ребёнка индивидуально.

4. Появление страхов

Многие дети после лечения начинают испытывать страхи. Это связано как с действием препаратов на нервную систему, так и с перенесенной психотравмой [10]. Возникает боязнь замкнутых пространств, патологический страх инфекций, темноты и т.д.

5. Проявление агрессивных тенденций у детей

Специфическое сложное лечение при онкозаболеваниях влияет на психику детей. Импульсивность, эмоциональная лабильность, выражение агрессии тревожит родителей, заставляет их обращаться по этому поводу к психологу.

Причём эти агрессивные проявления, исходя из полученных результатов рисуночных тестов "Несуществующее животное", имеют защитную тенденцию. В рисунках разных детей, на изображённых несуществующих животных изобилуют признаки повышенной агрессивности - различные выступы и выросты [4]. Но в контексте описания детьми рисунка и предназначения этих: шипов, когтей, клыков и т.д., фигурирует необходимость защищаться от врагов. К этой же причине относится наличие в рисунках признаков вербальной агрессии - зубастости несуществующего животного. На рисунках детей, находящихся в ремиссии, можно отметить присутствие деталей и признаков, относящихся к проявлению защитных тенденции и вербальной агрессии (когти, шипы, иголки, зубы).

Рис 1. Рисунок "Несуществующее животное", выполненный Анной, 8 лет.

Описание рисунка Анной: имя животного Крокодилоед. Живёт в Африке, делает гнёзда у трясин. Кушает крокодилов, прочую живность, в том числе людей, пьёт кровь. Есть друзья: львы, питоны, удавы, пираньи, они вместе охотятся. В свободное время отдыхает, осматривает местность. Тело защищено твёрдой шкурой и жёсткими шипами. Враги: пантеры, слоны, стервятники, бизоны. Боится человека, потому что опасен, с ружьём. Желания: - расселиться по всему свету; - чтоб стихийные бедствия были редкие (пожары, землетрясения, торнадо).

Для многих детей после онкозаболевания внешняя среда кажется угрожающей. Подобная реакция возможна на фоне болезненного лечения, замкнутого образа жизни, недружелюбного отношения сверстников и трудностей налаживанием контакта с ними. Боясь этой пугающей среды, ребёнок стремиться защититься через агрессивные действия.

6. Трудности в детско-родительских отношениях

Эта тема сама по себе часто требует отдельного к себе внимания в воспитании детей. Но онкологическое заболевание ребенка вносит определенную специфику в эти отношения. Заболевшему ребёнку на момент лечения уделяется максимум внимания и заботы. Это является необходимым условием для выздоровления. После тяжелого длительного курса лечения и выхода в ремиссию родители испытывают тревогу по поводу повторного возникновения у ребёнка онкологических симптомов и рецидива [1].

Постепенно эта необходимость теряет свою актуальность, но для родителей выздоравливающего ребёнка часто бывает трудно вернуться в те воспитательные рамки, которые были до заболевания. Последствия действия химиотерапии на нервную систему выражаются, в частности, в повышенной раздражительности ребенка, его истериках. Соблюдение четкой предсказуемой позиции с наложением ограничений и предъявлением необходимых требований кажется родителям жестким и трудноосуществимым, они склонны скорее попустительствовать капризам, подстраиваться под них, чем действовать последовательно (особенно, если они ощущают себя виновными в болезни). В результате в ходе ремиссии на фоне постепенного функционального восстановления нервной системы происходит закрепление проблемного поведения ребенка, ребенок "научается" манипулировать родителями при помощи истерик и непослушания. Повышенное внимание на этапе выздоровления, переходит в гиперопекающие родительские функции, что также влечёт сложности в детско-родительских отношениях. Перенесенные испытания вселяют стойкую тревогу в родителей, заставляя их перестраховываться и не снимать ограничения даже после длительного срока ремиссии. При такой линии родительского поведения особенно сложно бывает подросткам, которые лишаются возможности учиться самостоятельности и ответственности за себя. В борьбе за независимость подростки остро конфликтуют с родителями [9].

7. Трудности взаимоотношений с сиблингами

При наличии в семье сиблинга возникает диспропорция в отношениях взрослых к изначально здоровому и выздоравливающему ребёнку. Это вызывает непонимание и ревность одного из них, что в итоге влечёт напряжение как в отношениях сиблингов, так и в детско-родительских. Здоровый сиблинг часто воспринимает долгое пребывание одного из родителей (как правило, матери) в стационаре как пренебрежение им и долго хранит обиду, особенно, если после возвращения домой родителя долгожданное участие не оказывается в желаемом объеме. Переболевший же ребенок рассчитывает на сохранение повышенного внимания матери и может болезненно реагировать на его ослабление. Подобная ситуация провоцирует возникновение сиблинговых конфликтов [18].

8. Изменения жизненных ценностей и жизни в целом после заболевания ребёнка у родителей

Специфика заболевания и лечения, мифы, сложившиеся в обществе по поводу онкологических заболеваний, провоцируют у родителей чувство страха за жизнь ребенка, не дают полной уверенности в успешном исходе лечения.

Степень травматизации при столкновении с этими чувствами зависит от продолжительности нахождения в стрессовой ситуации. Также влияют личностные особенности родителей, тяжесть протекания заболевания и лечения, врачебный прогноз, наличие психотравмирующих эпизодов в личной истории и т.п.. Фактически находясь в состоянии предварительного горевания, родители проживают осложненное горе, предпосылками которого являются: ожидание утраты, внезапная утрата, утрата детей. Завершенная работа горя при утратах способствует разряжению насыщенных негативных эмоциональных реакций [5, 16, 19].

При успешном лечении, движении к выздоровлению преодолевается критическая неопределённость состояния болезни. Родители, подвергнувшиеся сильным переживаниям, при улучшении состояния ребёнка, прерывают процесс горевания. При этом насыщенность эмоциональных переживаний периода лечения у них сохраняется и актуализируется при малейшей реконструкции угрозы для ребёнка. Это вызывает изменение жизненных приоритетов в зависимости от силы травматизации. Как правило, на первый план выходят темы жизни и здоровья значимых близких людей, на фоне нивелирования всего остального. В свою очередь это определяет направления развития сферы жизнедеятельности и функционирования в социуме. Так, например, многие матери после болезни ребенка отказываются от продолжения профессиональной карьеры, становясь домохозяйками, решив посвятить себя сохранению здоровья близких, контролю за ними. Часто происходит отказ от удовольствий, граничащий с самонаказанием, утрата круга друзей. Происходит потеря ресурсов для восстановления физических и моральных сил, нарастает эмоциональное напряжение. Кроме того, сфокусированность исключительно на потребностях ребенка, хотя и наполняет смыслом жизнь женщины, но делает сына или дочь зависимыми от нее, тормозит их полноценное возвращение в социум, препятствует их развитию.

9. Изменение супружеских отношений

Онкологическое заболевание ребёнка требует быстрых и своевременных решений родителей для его лечения. Семья подвергается влиянию мощного стрессора, который влияет по-разному на каждого его члена. После первичного стресса от диагноза семье необходимо перераспределение функциональных обязанностей для решения новых задач, связанных с лечением ребёнка. На этом этапе большое значение имеют уже сложившиеся отношения между супругами, степень гибкости семейной системы. В зависимости от этого супруги либо проявляют взаимную поддержку и перестраиваются под новые условия функционирования (20,8% семей, проходящих лечение в санатории "Русское поле"), либо дистанцируются и проявляют деструктивные формы взаимоотношений (17,7% семей) [6]. В любом случае супружеские отношения преобразовываются.

Важным фактором для уменьшения травматизации родителей является их способность оказывать эмоциональную поддержку друг другу. Большое значение имеет характер сложившихся между ними отношений до болезни ребенка. Замечено, что семьи, в которых в качестве реакции на стресс было принято дистанцирование, сложнее адаптируются в ситуации тяжелой болезни ребенка. Супруги при этом оказываются в изоляции друг от друга и в одиночку пытаются справиться с горем, что усугубляет переживания. Частым вариантом может являться уход одного из супругов (как правило, мужа) в дисфункцию (алкоголизм, потеря работы и т.п.). Возникающие при этом обиды, непроговоренные взаимные претензии, тяжесть переживаний вызывают ухудшение отношений и могут привезти к их разрыву, нередко во время госпитализации ребенка (7,7% семей) [6]. Тогда на травму, связанную с болезнью, накладывается травма развода. 
Отмечено также, что даже в парах, успешно перестроивших свое взаимодействие во время болезни, сохранивших доверие и эмоциональную близость, наблюдается отказ от проведения совместного досуга. Как известно, совместный супружеский досуг - значимый ресурс для поддержания и развития супружеской подсистемы. Отказ от него подкрепляет триангулированность ребенка, лишает его возможной автономности, а родителей - полноценного супружества.

10. Вопросы, связанные с рождением последующих детей 

Страх потери ребенка может актуализировать вопрос о рождении младших сиблингов. В качестве проблемы встает наделение будущего новорожденного образом потенциально замещающего ребенка. Также мотивацией к рождению второго ребёнка может выступать потенциально-возможное им донорство клеток. Подобное отношение к репродукции является следствием воздействия на родителей сильных стрессоров и показывает степень травмированности. Кроме того, на этом фоне возможно возникновение психогенного бесплодия, когда при физическом репродуктивном здоровье наблюдается неспособность к зачатию. Вероятно, это вызвано конфликтом установок: потенциальный ребенок нужен в качестве замещающего или донора, но есть страх, что и он может заболеть. Или: новорожденный потребует внимания родителей, соответственно, переболевший ребенок его недополучит, что может быть чревато незамеченным вовремя рецидивом.

11. "Застревание" в ситуации болезни в связи с получением вторичной выгоды

Естественно, эта проблема не озвучивалась клиентами в процессе консультирования и, возможно, не всегда осознавалась. Но прочное встраивание болезни в семейную систему не дает членам семьи легко отказаться от функционирования в "околобольничном" режиме. Супруги, утратившие контакт непосредственно между собой, могут общаться по поводу перенесенной болезни ребенка. При этом ребенок "удерживается" в положении больного, потому что такая его позиция сохраняет супружество. Социально неадаптированная мать, боясь своей несостоятельности в социуме, также может "застревать" в ситуации болезни ребенка, неоправданно задерживать его возвращение в школу, потому что только так она чувствует себя востребованной и компетентной. Кроме того, сложные материальные условия многих семей заставляют их надеяться на продление инвалидности детей, рассчитывая на продолжение предоставления льгот. Эти объяснимые с человеческой точки зрения моменты, тем не менее, удерживают детей в положении "больных" даже спустя многие годы после заболевания и не дают им эффективно адаптироваться в жизни. 
Таким образом, очевидна необходимость психологической помощи семьям детей-онкопациентов в период ремиссии. Обращает внимание, насколько детская проблематика зависит от эмоционального состояния родителей, от их позиции. Например, вопросы адаптации к социуму после болезни, самооценки детей напрямую связаны с влиянием родителей на эти аспекты.

Использование в работе разных психотерапевтических направлений, подходов и техник позволяют гибко подходить к решению тех или иных запросов, соответственно реагировать на индивидуальные особенности каждой семьи и её членов.

Работа в рамках программы реабилитации на базе санатория "Русское поле" показала целесообразность и эффективность сочетания семейного, индивидуального консультирования и групповых встреч взаимоподдержки.

При работе использовались техники следующих подходов:

• Системный семейный подход: циркулярное интервью; работа с параметрами семейной системы, прямые и парадоксальные предписания.
• Гуманистический подход: эмпатическое слушание; контейнирование; отражение чувств и т.д.
• Арт-терапия: рисуночные проективные методики -"Несуществующее животное", "Счастливое несуществующее животное", "Злое несуществующее животное";рисуночные тесты: "Человек - Дом - Дерево"; "Семья"; "Семья животных".
• Когнетивно-имагинативный подход: десенсибилизация - на управление воображением.

Работая с детьми в режиме семейного консультирования, а также при индивидуальной работе с ними, часто возникала ситуация, при которой ребёнок стеснялся присутствующего родителя или психолога, вел себя скованно, закрыто для общения. В этих случаях оказалось полезным использование рисуночных тестов. Этот метод помогает понять эмоциональный настрой ребенка, его представление о себе и окружающих, выявить стратегии его поведения. Кроме того, это позволяет не только заинтересовать ребёнка и вовлечь его в беседу, но и оценить уровень психического развития. Как известно, при химиотерапевтическом и лучевом лечении часто страдает нервная система. С помощью указанного метода можно предположить, в какой степени имеются нарушения концентрации внимания, моторики, есть ли неврологические нарушения. Исследования детских рисунков показали, что в развитии рисования имеются четкие возрастные стадии, сменяющие друг друга. При нарушении в умственном развитии наблюдается запаздывание в переходе ребёнка от стадии к стадии, своего рода остановка на ранних стадиях, что позволяет делать оценочные выводы [4]. Терапевтическое значение имеет предоставление ребенку возможности выразить на бумаге свои непроговоренные переживания. Также высокая проективность данного подхода позволяет в игровой, ненавязчивой форме получить материал для интерпретации. Рисуночные методики позволяют видеть актуальные переживания детей, в том или ином виде передаваемые в рисунках.

Рисуночный тест "Несуществующее животное", проведённое с мальчиком Алексеем 7-ми лет, подтвердило предположения предварительного общения о наличии эмоциональных переживаний по поводу своей неполноценности. 
 
Рис 2. Рисунок "Несуществующее животное", Алексей, 7 лет.

В описании рисунка " Мотьа Котьа " ребёнок рассказывает о своём "Несуществующем животном" как: "О мальчике и девочке 6 и 7 лет, живущие на другой планете в дупле, передвигаются ползая по земле. Когда вырастут будут ходить. Есть друзья, тоже двойняшки. Им нравится играть в мяч, любят рисовать. Родители живут далеко. Есть деревня, которая называется "бабушкина", куда они часто наведываются".

При диагнозе нейробластома забрюшинного пространства, в возрасте 7 месяцев у Алексея появился паралич нижних конечностей. После прохождения удачного курса лечения онкологического заболевания, постепенно адаптируясь в естественных условиях, мальчик ощущает себя отличающимся от других детей, что вызывает у него эмоциональные переживания, сложности в общении со сверстниками. В течение нескольких лет он старается быть "таким же, как все", справляется со многими трудностями, учится ходить. В рисунке Алексея животное имеет характерный интровертный вид: замкнутость линий, отсутствие рук и ног. Отсутствие конечностей может говорить не только об интровертности мальчика, но и об его актуальных переживаниях - невозможности передвижения на собственных ногах, воспринимаемых как отсутствующих. Однако в рассказе о рисунке он предполагает такую возможность для "своего животного" в более старшем возрасте. Это может говорить о его позитивном видении своего будущего.

При работе со страхами, которые нередко встречаются у детей, перенесших психотравмирующее событие (в данном случае - тяжелая болезнь и сложное лечение), использование рисунков является эффективным средством в психологической работе. Предложение нарисовать свой страх и "расправиться" с ним в безопасной атмосфере не только помогает ребенку, но и дает родителю инструмент помощи сыну или дочери, которым он может пользоваться самостоятельно. Также информирование взрослого о роли и функции рисунков в эмоциональной жизни детей снижает родительскую тревогу по поводу слишком мрачных и агрессивных изображений, помогает им видеть ребенка не как "отклоняющегося от нормы", а как выражающего собственные, не всегда осознаваемые переживания, от которых он, таким образом, помогает себе избавляться.

В ряде случаев эффективным показало себя применение техники десенсибилизации по методу Р.П.Ловелле, используемой в когнитивно-имагинативном подходе [14]. Наличие непрожитого горя, патология горя, затрудненная вербализация переживаний, высокое эмоциональное и физическое напряжение клиента являются показаниями для использования данного метода.

На один из приёмов пришла женщина, внешне эмоционально отстраненная. С порога она сказала, что не сможет быть на приёме в связи с плохим самочувствием. Но, тем не менее, присела и начала общение. Выяснилось, что у её 10-летней дочери в 2004 году диагностировали лейкоз. Период, связанный с постановкой диагноза и лечения, она вспоминать не хотела из-за сильных негативных эмоциональных переживаний. Женщина выглядела подавленной и не шла на контакт, анамнез был скудным, информации для гипотез дальнейшего хода встречи не хватало. В поиске ресурсных возможностей психолог предложил ей сеанс релаксирующей десенсибилизации, на который она согласилась. После первого сеанса на управляемое воображение, при обсуждении пережитых во время него эмоциональных реакций, актуализировались чувства, связанные с утратой значимых людей: отца и брата, которые умерли незадолго до заболевания дочери. В период же курса лечения онкозаболевания дочери умер муж. Эта информация помогла сконцентрировать работу на переживаниях, вызванных осложненным гореванием по поводу множественных утрат. Всего было проведено два релаксирующих сеанса десенсибилизации на управляемое воображение. Сеансы десенсабилизации позволили женщине почувствовать мышечное расслабление, управлять ресурсными образами и приятными воспоминаниями прошлого. Это в свою очередь дало возможность на приёмах отреагировать сдерживаемые эмоциональные переживания и вербализовать "хранящиеся" многие годы непережитые чувства.

При первой встрече с пришедшей на приём семьей возникают разные гипотезы о возможных направлениях работы. Но первой задачей при любом варианте работы является создание располагающей, безопасной среды взаимодействия. Необходимым для этого является использование техник гуманистического подхода, которые во многом позволяют создать доверительный, поддерживающий диалог. Эмпатическое слушание, отражение чувств, контейнирование создают ощущение поддержки и принятия. Это снижает напряжение при тревожных состояниях и позволяет участникам психологической работы более эффективно прорабатывать актуальные вопросы. Гуманистический подход позволяет заменять диагноз выяснением ценности целей и их выбором самим пациентом. Роль же психотерапевта направлена на создание условий для того, чтобы личность клиента смогла достичь своих целей, не тех целей, которые предсказывает теория или хотел бы достичь терапевт, а свободно выбранных самим клиентом [14].

Принципы гуманистического подхода показали свою эффективность не только в индивидуальных встречах, но и при проведении групп взаимоподдержки. Главной их идеей было предоставление участникам возможности самим определять тему беседы. При таком подходе группа сама определяет те актуальные темы, которые формируются в течение встречи. Психолог же следит за соблюдением принятых правил группы, сопровождает и корректирует процесс обсуждения, делая акцент на ресурсных областях (позитивный, функциональный опыт совладания с ситуацией). Недирективная позиция ведущего даёт возможность участникам группы не только проявлять взаимный интерес в исследовании актуальных тем, создавая тем самым сплочённость группы, но и развивать и принимать собственную рефлексию. 
На проводимых групповых встречах наиболее часто обсуждались темы необходимости и целесообразности информирования ребёнка об онкологическом заболевании, степени ограничительного режима для ребёнка в повседневной жизни, взаимосвязи заболевания ребёнка и изменившихся детско-родительских и супружеских отношений. Как правило, родители удерживают в себе те переживания, которые они испытывали в периоды постановки и лечения заболевания, беспокоясь о здоровье и жизни своего ребёнка. При наличии безопасной среды среди единомышленников на групповых встречах у родителей появляется не только возможность вербализировать свои чувства, но и понять, что они не одиноки в своих переживаниях. Кроме того, опыт родителей, которые, оказавшись в подобной ситуации, смогли справиться со своими страхами и вернуть ребенка к полноценной жизни, дает поддержку и практические советы тем, кто еще опасается отказаться от ограничений. 
Стоит отметить пользу информирования клиентов во время консультаций. Психолог может предоставлять информацию о специфике протекания восстановительных процессов психики в период ремиссии, о характерных признаках возрастных периодах у детей, о кризисах взросления, о функциональном устройстве семьи, о способах эффективной коммуникации и т.д. Информирование, предоставляя недостающие знания по широкому кругу вопросов, способно снижать тревогу и расширять спектр возможных вариантов действий, как у детей, так и у родителей.

Выбор тех или иных техник разных подходов исходил из актуальности и востребованности в каждом отдельном случае. При семейном консультировании чаще других использовались техники системного семейного подхода. Они способствуют выстраиванию диалога между родителями и детьми, открывая новые стороны и возможности общения, как для родителей, так и для детей. При работе с семьёй, когда на приёме вместе присутствуют родитель с ребёнком, продуктивному способу взаимодействия способствовала техника циркулярного интервью. Она позволяет получать данные о семье, делать акцент на обнаружение различий между реакциями и взглядами членов семьи, вводить в семейную систему новую информацию о ней самой, осознавать членам семьи последствия своего поведения [3, 21]. Эта техника также помогает психологу сохранять нейтральность по отношению к разным членам семьи. Циркулярные вопросы позволяют родителям услышать от ребёнка о тех ощущениях и представлениях, которые возникают у него в ответ на те или иные события в семье или взаимоотношения с взрослыми. Это заставляет родителей по-новому посмотреть на своего ребёнка, который, "как оказывается", многое видит, слышит и понимает. Техника циркулярного интервью способствует сближению во взаимоотношениях, позволяет приобрести новый опыт общения и даёт возможность избегать двойных посланий, которые часто фрустрируют детей. Ребёнку же это позволяет почувствовать себя услышанным, быть полноправным участником диалога с родителем, что актуально для детей, стремящихся к "взрослости" и самостоятельности.

Трудности адаптации к школьным занятиям, поведенческие нарушения у детей, страхи, сиблинговые и детско-родительские конфликты и т.д. - проблемы, для решения которых в консультировании хорошо зарекомендовала себя техника прямых и парадоксальных предписаний, используемая в системной семейной терапии [3]. Эта техника позволяет дать толчок к изменениям внутрисемейного общения, отойти от стереотипного взаимодействия, получить новый опыт в коммуникации. Например, при жалобе на повторяющиеся истерики ребенка, сопутствующие выполнению уроков и адресованные маме, было дано парадоксальное предписание. Ребенок обязывался скандалить в течение пяти минут перед каждым выполнением домашнего задания, при этом мать должна была следить, чтобы истерики были регулярными, своевременными и качественными. После двух "обязательных" истерик ребенок отказался от них: его потребность во внимании и разделении чувств была удовлетворена. После этого на консультации совместно с матерью и ребенком был выработан подробный план "хорошего" обращения к маме за помощью, на которое она не могла не прореагировать.